Смерть взаймы - Страница 106

106

Глава 9.

Трудные горы состояли главным образом из мергеля, и пылили страшно. Волосы и лицо у Лерки очень скоро стали пепельно серыми, а вот одежда оставалась коричневой – к ней пыль не приставала. Это было плохо.

Горы были серыми, и он смотрелся на их фоне как яркое цветное пятно. Плохо. Любой, у кого есть глаза, заметит его с большого расстояния. Впрочем, еще в горах рос кустарник и плющ. Подумав, Лерка уселся на камешек, и принялся плести себе из плюща маскировочный халат. Времени у него было навалом, да и какая разница – идти или сидеть? Все равно, он вот-вот должен был проснуться.

Халат – это было сильно сказано. Маскировочное одеяло – вот что у него получилось. Он расстелил свое произведение на скале и отошел в сторонку. Ну что же! Стелется по скале плющ. Нормальное явление в этих местах. Лерка накинул «одеяло» себе на голову, и пошел, но не по тропинке, а рядом, метрах в двадцати – так, на всякий случай. Больше всего он опасался драконов – с высоты-то его ничего не стоит засечь.

Что-то его смущало, и через какое-то время он понял – что. Рядом с утоптанной тропинкой, шла еще одна, почти незаметная, как раз в двадцати метрах от первой. По ней-то Лерка и топал. То есть, не он один был такой умный, и эти – умные – за долгие годы протоптали вторую тропинку. Альтернативную. Ага, а вон и кости лежат. Возьмем-ка мы еще правее…

Костей хватало. Хватало и обломков оружия, но ни одного целого клинка, щита или копья Лерка не заметил. Подбирают? Выходит, что так. Затем он увидел рисунок.

Это надо было разглядывать с дороги, а Лерка брел в стороне, так что тени и свет складывались не совсем так, как задумали создатели шедевра. И все-таки это было здорово. Со склона горы на Лерку глядело стометровое бородатое лицо, перекошенное нечеловеческой яростью. Аж мурашки по спине… Лерка сделал шаг назад, и лицо изменилось – не чуть чуть, а… На нем появилось … словно появилось… выражение злобного торжества. Ты бежишь! – говорило оно.

Мальчишка пошел дальше, поминутно оглядываясь на рисунок. Словно живой, тот провожал путника прищуренным взглядом. Ты не уйдешь. Ты – мой! Тьфу!

И все-таки это было искусство. Лерка до сих пор как-то не задумывался над вопросом – а как проводят досуг все эти «плохие»? Едят, пьют, пытают пленных, вот пожалуй, и все. А они, оказывается, еще и скульптурой занимаются. И ведь талантливо… Теперь, издалека, видно было, что лицо на горном склоне скучает. Не надо было рожи корчить…

Он нашел себе подходящее укрытие – впадину в скале, почти пещеру, а если завесить вход «маскировочным одеялом», то и вполне подходящее укрытие. Можно ложиться спать. Лерка поерзал, пытаясь устроиться поудобнее на жестком камне. Еще одно преимущество нашего советского спецкостюма перед кожей – в нем гораздо мягче. Затем он услышал скрежет.

Скрежет металла по камню – это не очень громкий звук, но здесь, в горах, звуки, похоже, разносились далеко, к тому же было очень тихо. Вечер. Ни ветерка. Птиц нет, насекомых… Где вы видели насекомых, которые скребут металлом по камню?

Маленький обитатель пещеры проворно перекатился к выходу и прислушался. Вот опять! Тогда он выглянул наружу, сквозь сетку плюща. Никого. Справа… Слева… Лечь на спину и изучить склон горы сверху… Чисто.

– Не дадут поспать человеку, – проворчал Лерка, выбираясь наружу. Не ночевать же рядом с неизвестной опасностью… Хотя, по правилам, ее лучше переждать… Впрочем, к его, леркиному случаю, многие правила ведения разведки были просто неприменимы. Еще чуть-чуть – и его вышибет в «мир иной», хочет он этого, или нет – какое уж тут ожидание!

Это был гобблин, у Лерки на сей счет не было ни малейших сомнений. Маленький гобблин. Мальчишка. До сегодняшнего дня Лерка как-то не задумывался над вопросом – откуда берутся взрослые гобблины. Если вдуматься

– его можно было понять – всегда находились дела поважнее. То болото, то меч. И вот – ответ на все вопросы. Впрочем – не на все.

Он был в беде, этот гобблин. Собственно, это было первым вопросом – как он ухитрился загнать свою ногу по щиколотку в гладкую скалу? Это могло быть трещиной, но тогда спросить можно было по-другому – как он ухитрился средь бела дня попасть ногой в эту самую трещину? Сейчас гобблин ожесточенно ковырял скалу кинжалом, вот откуда брался этот скрежещущий звук.

Андрей говорил, что эти горы полны ловушек. Гобблинских ловушек, правда. Может быть, это одна из них? И этот парень попался в соответствии с поговоркой – «не рой другому яму»? Или ловушки здесь ставят не только гобблины?

Тем временем маленький пленник отчаялся расковырять скалу своим ножиком, и вытащил из ножен меч.

– Ого! – прошептал Лерка. Похоже, этот парень собирался рубить собственную ногу. Он прицелился, взмахнул мечом, замер на мгновенье в этой странной позе, стоя на одном колене, затем вздохнул, и засунул меч обратно в ножны. Ясное дело – духу не хватило.

Лерка задумался. То, что он собирался проделать, было почерпнуто им из учебника по древней истории – как раз сегодня он прочитал его целиком. У строителей египетских пирамид был очень забавный способ раскалывать камни… Вот только сработает ли?

Выбрав одно из росших на горном склоне деревьев, посуше, он взмахнул мечом… При первом же звуке удара гобблин обернулся, Лерка увидел его лицо и задумался – а стоит ли спасать… такого? Затем решил, что хуже от этого никому не будет. Маленькому же пленнику все было предельно ясно, хотя он и ошибался на сто процентов. Конечно, боясь напасть на него с мечом, этот мальчишка вырубает себе дубинку подлиннее. Выставив перед собой меч, гобблин приготовился сражаться, что было непросто, если учесть, что стоял он к Лерке спиной.

106